Сергей Орлов на основе никогда не публиковавшихся ранее протоколов допросов, донесений и писем воссоздал хронику разрушений и грабежа отрядами Салавата Юлавева русского населения Урала сопровождавшихся сожжением церквей и заводов, убийством мирных жителей и изнасилованиями женщин. Так, например, автор приводит отрывок из письма приказчика Симского завода Ивана Хлебникова владельцу предприятия: "Третьего дня получили мы от симского завода печальное приключение от бежавших от толь люда в Уфу, ваших крестьян двадцати осьми человек, кои нам объявили, что тот симской завод от собравшейся башкирской толпы, под предводительством злодея Салавата Юлаева и отца его Юлая, в числе более тысячи человек сего мая 23 числа весь вызжен, а люди мужска пола порублены, а про женский пол нам объявляют, что собраны де они теми башкирцами в одно место и вымучивают из них деньги и многих обнажили и чинят всякая наругателъствы..."
Однако советская историография в рамках теории классовой борьбы и права наций на самоопределение, по мнению автора, начала создавать миф о защитнике бедных и обездоленных и борце с царским режимом. Основой этой пирамиде мифотворчества послужил одноименный роман Степана Злобина, на который ориентировались все последующие историки, вопреки историческим документам. В советские годы общий тираж публикаций о Салавате превысил 1 миллион 200 тысяч экземпляров.
Сам Сергей Орлов отказался дать политическую оценку действиям сегодняшних властей Башкирии, отметив, что он как историк должен был лишь восстановить историческую справедливость и опубликовать скрывавшиеся источники. По мнению же одного из рецензентов книги, кандидата исторических наук Ильдара Габдрафикова, образ Салавата сегодня используется этнократической властью как символ ее легиматизации, а, по мнению депутата Госсобрания республики Геннадия Шабаева, Салават Юлаев не может быть символом Башкирии и красоваться на гербе республики, поскольку символ должен объединять всех жителей многонациональной республики в которой башкиры составляют 20 процентов населения, а не вносить межнациональную рознь.
Таким символом мог бы служить основатель Уфы воевода Михаил Нагой, памятник которому из-за запрета городских властей оппозиционеры собираются открыть через две недели в одном из пригородных поселков. "Помимо того, чтобы тратить 20 млрд бюджетных средств на возведение многочисленных помпезных объектов к 450-летию "добровольного присоединения Башкирии к России", власти лучше бы подумали о восстановлении уфимского Кремля как еще одного символа объединения башкирского и русского народа", - сказал Геннадий Шабаев.
