Со дня начала белорусской революции прошло полтора месяца.
По состоянию на сегодня можно констатировать, что белорусская революция если и не полностью захлебнулась, то — захлёбывается.
Террористический режим диктатора Лукашенко не только сумел устоять, но и с каждым днём чувствует себя всё увереннее. И это — несмотря на то, что против диктатора выступает если не абсолютное, то, во всяком случае, подавляющее большинство Беларуси.
Почему же всё произошло именно так?
Это произошло потому, что белорусская революция с самого начала, с первого же её дня — точнее, ночи — с 9 на 10 августа — стала происходить не так, как надо.
Трёхдневный погром, устроенный лукашенковскими карателями на улицах и площадях белорусских городов, невиданная вакханалия разнузданного, беспредельного насилия над вышедшими для выражения несогласия с тотальной фальсификацией результатов президентских выборов людьми — обернулись для того, кто её устроил, не тем, чем они должны были для него обернуться.
Вместо того чтобы сразу же ответить на развязанный карателями террор и подавить этих вурдалаков и ублюдков физической силой, протестанты предпочли разбегаться от них в разные стороны, выражая отношение к тому, что они творят, эмоциональными выкриками "позор", а также скандируя совершенно идиотские заклинания типа "милиция с народом". И это несмотря на то, что на одного озверевшего карателя, со всей его экипировкой — дубиной, латами, шлемом и щитом, — приходилось как минимум по сто, если не больше, протестантов. Из которых человек десять наверняка были не менее крепкого телосложения, а отсутствие в их руках дубин и щитов с лёгкостью могло быть компенсировано наличием бейсбольных бит, ломов или, на крайний случай, какой-нибудь строительной арматуры. Взяв в руки эти и им подобные предметы, протестанты с лёгкостью могли раздавить всю эту озверевшую шваль, несмотря на пущенный ею слезоточивый газ, бросаемые шумовые гранаты и прочие прибамбасы, имеющиеся на вооружении карательных структур любого диктаторского режима. После чего им ничего не стоило войти во дворец, где трясся от страха сам диктатор по кличке Таракан, и взяться своими крепкими трудовыми руками за его мандражирующую колхозную задницу. И отправить его в гости к Николае Чаушеску, Муамару Каддафи, Саддаму Хусейну и Слободану Милошевичу.
Но ничего подобного не произошло.
Вместо быстрых и решительных силовых действий белорусские революционеры принялись взывать к диктаторской совести, уговаривая его отдать власть по-хорошему, и призывать на помощь мировое общественное мнение.
Ничего более смешного придумать было нельзя. Поскольку каждому здравомыслящему человеку, имеющему представление о том, кто такой этот диктатор, должно быть априори известно, что с таким понятием, как "совесть", он просто не знаком. Что же касается пресловутого "общественного мнения", то взывать к нему в наши времена — значит поступать примерно так же, как поступали демократические страны в 1939 году в Лиге Наций, уговаривая Сталина прекратить войну против Финляндии, чтобы не дискредитировать светлый образ первого в мире социалистического государства, неизменно декларировавшего до этого своё полнейшее миролюбие. Уговоры, как известно, на Сталина не подействовали. Пришлось Советский Союз из Лиги Наций исключать. Интересно: откуда можно исключить лукашенковскую Беларусь в порядке наказания её правителя, развязавшего войну против собственного народа?
Каков итог — пусть промежуточный — этих полутора месяцев?
Итог — крайне неутешительный.
Несколько человек (по различным подсчётам, от шести до десяти) заплатили за участие в протестах своими жизнями.
Несколько десятков (цифры постоянно меняются) числятся в категории пропавших без вести. Вероятнее всего, почти все они также погибли.
Число госпитализированных с различными травмами, нанесёнными им озверевшими карателями на улицах и в ментовских застенках, исчисляется тысячами.
Тюрьмы под завязку забиты политическими заключёнными.
Светлана Тихановская, являющаяся избранным президентом Республики Беларусь, пребывает в вынужденной эмиграции в Литве.
Координационный совет белорусской оппозиции фактически парализован. Члены его Президиума частично арестованы, частично депортированы — или добровольно бежали — из страны.
Постоянно ширятся так называемые "внесудебные репрессии" — увольнения со службы, лишение средств к существованию и тому подобные прелести жизни при тоталитарной диктатуре. Главарь которой, в самом прямом смысле этого слова, изгаляясь над своими противниками, устроил 23 сентября свою инаугурацию на новый президентский срок. Тот факт, что это похабное сборище в гораздо большей степени походило не на торжественную церемонию, а на воровскую сходку паханов, съехавшихся на короновку нового вора в законе и готовых в любую минуту броситься врассыпную при одном лишь крике: "Атас! Менты!" — картофельного диктатора ничуть не смущало. Его вообще больше ничто не смущает. Он — оттягивается по полной программе.
Примерно так вёл себя и Адольф Гитлер в последние дни апреля 1945 года, когда советские войска сжимали кольцо вокруг фюрербункера, а он приказывал открыть шлюзы на реке Шпрее, чтобы затопить водой тоннели берлинского метро, в которых укрылись от творящегося на поверхности огненного ада тысячи его сограждан — стариков, женщин и детей.
Лукашенко, конечно, не Гитлер. До такого статуса у него картофельный нос не дорос. Он — из разряда тех мелкотравчатых правителей-подонков, которых так много знала история человеческой цивилизации в прошлом веке в основном на Африканском континенте и в странах Ближнего и Среднего Востока. Его компания — кровавый эфиопский тиран Менгисту, его "заклятый сомалийский друг" Сиад Барре, угандийская горилла Иди Амин Дада и прочие ублюдки — Бокасса, Мобуту Сесе-Секо и Али Насер Мухаммед, Ну и, разумеется, незабвенный Роберт Мугабе из Зимбабве. Который тиранил эту крошечную несчастную страну на протяжении тридцати семи лет. Тридцати семи — из прожитых им девяноста пяти. Но и этот упырь, как он только ни цеплялся за свой трон, а всё равно был свергнут — своими же, разумеется, ближайшими приспешниками — и помер не в статусе "отца народа" и "корифея всех наук", а в виде выжившего из ума куска мяса. Уж как ликовал, должно быть, бедный зимбабвийский народ, когда это наконец произошло.
Однако у белорусского народа, в отличие от зимбабвийского, вряд ли хватит терпежа выносить своего диктатора в течение такого длительного срока. Он и так за двадцать шесть лет достал белорусский народ до такой степени, что тот давно готов живьём закопать его в землю — наподобие огромной картофелины. Вопрос лишь в том, какой ценой ему это удастся осуществить. Поскольку после того, как он упустил идеальный для этого момент, когда можно было ликвидировать тиранию с минимальным кровопролитием, теперь эта задача гораздо более сложная и крови во время её исполнения прольётся неизмеримо больше.
То, что режим Лукашенко будет уничтожен, разумеется, ни малейших сомнений нет. Сомнения — только в том, как долго ему ещё удастся продержаться. И не только сомнения, но и огромная досада пополам с болью — от осознания того, что каждый день продолжения существования этого террористического режима приносит боль, стыд и слёзы миллионам белорусов, которые не желают его более выносить, но вынуждены делать это. И ещё — увечья и гибель тем из них, кто находится на переднем крае борьбы с этой чумой.
Преклоняюсь перед вашим мужеством и желаю вам победы. Не сомневаюсь и в том, что победа достанется вам дорогой ценой. Но для того, чтобы это произошло, вам придётся напрячься и воскресть. И чем быстрее — тем лучше.
