Дело М. Фридмана и П. Авена не то чтобы взорвало российский сегмент Интернета, а стало настоящим лакмусом для определения состояния народа, умов, институтов, законности. В общем, всего и вся.
Собственно говоря, по-другому и быть не могло. И дело даже не в этих людях. Прежде всего, в российском сегменте Интернета почти полдня никто не смог глубоко разобраться в принятом судом решении и толковали его по-своему. Кто с осторожным оптимизмом, а кто с настороженным пессимизмом.
Что касается умов, то здесь все несколько проще.
"Дело не в пессимизме и не в оптимизме, — сказал я раздраженно, — а в том, что у девяноста девяти из ста нет ума".
Как вы поняли, это Чехов таким образом оценил русского человека.
Реакция глубинного народа предсказуемо оказалась глубоко поверхностной. Глубинарии начали радоваться за достижения России, а потом продолжили радоваться, что богатые тоже плачут.
Реакция поверхностного народа предсказуемо оказалась просто неглубокой. Настолько, что из восьми свойств русского ума, блестяще описанных И.П. Павловым, было видно стремление мысли к простоте. А к глубине, анализу фактов и т.д. — нет. Поверхностный народ в своих мнениях разошелся не сильно.
С одной стороны — это рассуждение за все хорошее, против всего плохого.
С другой стороны, Е. Чичваркин за все либеральное, за талантливых бизнесменов М. Фридмана, А. Мельниченко и им подобных.
С третьей стороны, разделение на хороших и крутых бизнесменов типа Е. Чичваркина и уже не хороших типа Р. Абрамовича, А. Усманова и прочих Фридманов
С четвертой стороны, деньги решают все, а простые россияне ничего, следовательно не надо их трогать.
С пятой стороны, Радио Свобода в своем традиционном для последнего времени репертуаре. Представить спектр мнений для того, чтобы не анализировать факты.
Наверное, это максимум возможного для выпускников МГИМО и Восточного факультета ЛГУ им. А. Жданова. Глубже всех попытался выразить свою мысль Л. Волков. Как у Булгакова — покайтесь, элиты, прощение вам выйдет. А элиты и не каются, и не колются. Вся проблема в том, что ни мыслить глубже, ни расколоться они просто не могут. Они все одной крови.
Дело в том, что никто не хочет признавать реальность, состоящую из двух основных обстоятельств.
Первое — это то, что бизнес в России — это когда хотели как лучше и либеральней, а вышло как всегда. И хуже, и криминальнее. То, что принято называть бизнесом и на что принято возлагать либеральные надежды, является в подавляющей степени не бизнесом, а зарабатыванием денег. Тот самый Е. Чичваркин, пытающийся защитить т.н. бизнес, безусловно креативный человек. Мы все помним цены в "Евросети". Они были просто офигеть. Но мы все знаем и то, что в Великобритании такой креатив осуществить не удалось. Просто потому, что бизнес на контрабанде и коррупции там называют своим словом — криминал. Поэтому в нормальной стране креативный и крутой Чичваркин на деньги от креативной контрабанды смог организовать ресторан и винный бутик. А что бы он организовал без денег от креативной контрабанды?
Второе — это непонимание элементарной вещи. Раскол элит, о котором так много говорят и на который понапрасну возлагают так много надежд, произошел в 2003 г., когда М. Ходорковский, единственный из т.н. российского бизнеса, предъявил на него свои права и стал за него бороться. Все остальные, прекрасно зная себе цену, сразу же пошли договариваться с Путиным и с его ОПГ об условиях выживания. И именно тогда все талантливые "бизнесмены" из надежды либерализма быстро переквалифицировались в фронтменов.
Как им реорганизовать процесс?
Читая решение Европейского Суда по делу М. Фридмана и П. Авена, сразу же понимаешь сложности и ЕК, и Европейского Суда. Они все понимают. Видно, что Еврокомиссия и отдельные государства представили в суд немало доказательств об этих двух мерзавцах. Всем понятно, что они собирают материалы о них.
Но.
Во-первых, Суд ЕС — это не Басманный суд. И ЕК пока не представила в суд систему доказательств. Ясное дело, что юристы ЕК отслеживают активность этих мерзавцев и демонстрируют их неразрывную связь с Путиным.
Но существуют правила оценки доказательств. Каждое доказательство в отдельности должно быть допустимым, относимым и достоверным. А их совокупность — достаточной для того, чтобы убедить суд.
В этой связи я в очередной раз обращаю внимание ЕК и лично Еврокомиссара юстиции и верховенства закона Дидье Рейндерса на то, что необходимо подойти к этому делу системно. Сформировать систему критериев для определения фронтменов и их преследования. Лично у меня получилось 14 критериев.
Может, это можно сделать по-другому, но сделать это необходимо и в рамках этой системы проанализировать деятельность всех фронтменов Путина.
Из материалов дела понятно, что ЕК обратила внимание на визит М. Фридмана с П. Авеном в США для лоббирования путинских интересов. Но суд не счел этот факт достаточным, тем более что поездка состоялась в 2018 г. А того, что П. Авен изначально поддерживал криминал от Путина в бытность последнего в Питере, того, что есть уголовное дело против Путина, в котором фигурировал и П. Авен, что есть немало людей, посвященных в его детали, — этого в деле нет.
Как и нет в деле того, что П. Авен являются членом Совета Директоров, а Альфа-банк — корпоративным членом РСМД. Причем на протяжении 13 лет они имели непосредственное влияние на формирование внешней политики России. Посторонних или случайных людей там нет.
Во-вторых, для систематизации этой информации необходимо сотрудничество с российской оппозицией. Но при этом необходимо хорошо понимать, что имперская часть оппозиции вряд ли им в этом поможет.
В-третьих, и ЕК, и Европейский Суд пока исходят из того, что все происходит в обычной мирной обстановке. Но это не так.
Россия ведет войну не только против Украины.
Фридманы всех комплекций и всех национальностей — бенефициары этой войны, их компании принимают участие в ее финансировании. Следовательно, суд вправе воспользоваться ст. 15 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в которой говорится об отходе от соблюдения положений Конвенции в чрезвычайных обстоятельствах. Тем более что пределы в этом определены в ст. 18 Конвенции и никто переходить их не намерен.
В-четвертых, ряд последних событий, связанных как с усилением поддержки Украины, так и с провалами ЕК в Европейском Суде (я имею в виду исключение из санкционных списков таких одиозных фигур, как Г. Березкин, Ф. Ахмедов, и некоторых других), требует пересмотра подхода к фронтменам.
От санкций, как прежде всего политического инструмента, к полноценному юридическому преследованию в качестве фронтменов и соучастников военных преступлений и преступлений против человечности. А это можно сделать лишь объединением усилий всего Запада и на основе системного подхода к анализу действий этих мерзавцев.
